Репортаж Евгения Роя о научно-практической конференции, посвященной 80-летию канала имени Москвы

На днях в музейно-выставочном комплексе на Загорской состоялась Межрегиональная научная конференция, посвященная истории одного из самых грандиозных сооружений советской эпохи. Для участия в конференции об истории Канала имени Москвы в Дмитров приехали краеведы и историки из других городов Подмосковья и России. На конференции прозвучали доклады на следующие темы: «Дмитров: город и канал. Потери и приобретения 1932 – 1938 годов», «Нереализованные объекты Хлебниковского участка Строительства канала Москва-Волга», «Архитектурные особенности сооружений Канала имени Москвы», «Пылинки во Вселенной: судьбы заключённых – строителей Канала», «Канал Москва — Волга как оборонительный рубеж (оценка врага)», Военные события на гидроузле «Комсомольский» в ноябре-декабре 1941 года. Также нами был представлен документальный проект об основных этапах реализации этого грандиозного проекта — 4-серийный фильм "Правда и вымыслы о Дмитлаге". Дмитлаг был крупнейшим лагерным объединением ОГПУ-НКВД. Это была страна в миниатюре! В нем были свои границы, столица и периферия, свое правительство, элита и простой народ. Объединяющей всех целью было закончить строительство вовремя, а главным методом ее достижения — насилие. Власть администрации ОГПУ-НКВД над заключенными – мужчинами, женщинами и подростками – была неограниченная. Жизнь заключенного не стоила и гроша. Сорвавшихся с тяжелыми тачками на дно котлована людей никто не вытаскивал, их заливали потом бетоном, умерших от истощения подкладывали в железнодорожные насыпи, чтоб далеко не носить: на это не было сил. При этом исправно трудились осведомители и провокаторы. 3-ье отделение производило новые аресты; имевшие различные в глазах власти "провинности" без особых разбирательств приговаривались к расстрелу. «На казнь возили каждую ночь, – рассказывают потомки строителей Канала. – Расстреливали в лесу и на северной окраине Дмитрова. У них это называлось «повезти на шлепку»! На строительстве канала работало огромное число специалистов, часть которых, осужденных как «вредители» и «враги народа», была срочно переброшена в Дмитров  для нужд всесоюзной стройки. Обеспечение работ было поручено главному инженеру Сергею Жуку и его заместителю, бывшему директору Ташкентского опытно-исследовательского института и осужденному «вредителю» Владимиру Журину, судимость которого была снята на строительстве канала. Другим выдающимся инженером на стройке был барон Греневиц — представитель старинного рода российских немцев, который полностью (за исключением тех немногих, кто успел эмигрировать) был уничтожен в первые годы советской власти. В этом доме на улице Водопроводной, ныне – Пушкинской, жил особый зэка: Николай Виссарионович Некрасов был министром путей сообщения Временного Правительства, и советское государство решило использовать таланты известного на всю Россию мостостроителя. Находясь в заключении, Некрасов работал в Особом конструкторском бюро по проектированию Беломоро-Балтийского канала. Там же был досрочно освобожден — и в Дмитров прибыл уже в качестве вольнонаемного! Специально для него был построен этот дом, ему дали прислугу из заключенных, даже выделили автомобиль, а семья бывшего министра жила в Москве, квартиру в которой у Некрасовых власти не отобрали. Был назначен срок сдачи строительства канала – начало мая 1937 года. С напряжением всех сил, калеча судьбы и переламывая в прах сотни тысяч человеческих жизней, «великая стройка» века подходила к концу. И вот – настал долгожданный момент: опущены щиты Волжской плотины, могучая река остановлена на три минуты. 17 апреля вода заполнила весь многокилометровый Канала Москва-Волга. 22 апреля Сталин в третий раз посетил строительство (вместо арестованного Ягоды его теперь сопровождал Ежов, который позднее также будет расстрелян). 2 мая 1937 года наступил день открытия канала; флотилия кораблей торжественно проследовала от Московского моря до Химок. А накануне, 28 апреля, начались повальные аресты среди руководства строительства и заключенных Дмитлага. Они продолжались до конца 1937 и весь 1938 год. Расстрелы производились на Бутовском полигоне.